|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|       |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
| " В 1961 году мы с моим научным руководителем академиком Работновым поехали в НИИ-88 к Сергею Павловичу Королеву в Подлипки. Теперь это место называется город Королев. До этого много раз созванивались, и они собирались начать с нами работы по исследованию прочностных характеристик ракет и спутников. Но перед тем как попасть туда, потребовалось большое время на согласование. Тогда мне не было понятно почему, но потом, когда летом ездил к себе на родину в Кострому, я все понял. Дядя сразу же спросил: «Что ты там натворил в своей Сибири? Тут какие-то мужики приезжали, в церкву ходили, перекопали все церковные книги вплоть до твоего прадеда». У нас потом половина института ездили в Подлипки и другие закрытые предприятия и хорошо знают, как первый отдел работал. Иногда живешь и даже не знаешь, где прадед и прабабушка похоронены, а КГБшники знают.
Мы прибыли в Подлипки 11 апреля, зашли в какой-то отдел – сидим, ждем. Никто на нас внимания не обращает, всем почему-то некогда – отмахиваются, проспекты дают, мол, посмотрите тут, чем мы занимаемся и что нас интересует. Как будто мы не договоры заключать приехали, а для общего ознакомления. Найти никого из тех, с кем мы общались, невозможно – предприятие секретное, и в соседний отдел не пройти. Для этого требуется уже другой пропуск и допуск. Пропуск там требовали на каждом шагу, поэтому попасть куда-то, даже если ты уже внутри здания, практически нереально. Посидели, почитали – день прошел впустую. Вернулись в гостиницу.
Приезжаем на следующий день утром. Опять то же самое: «Извините, но не до вас сегодня». Вдруг влетает в кабинет какая-то взъерошенная девица. Все к ней: «Ну что там? Как?» – «Пока ничего…» Убежала. И снова вернулась с воплями: «Полетел! Полетел!» Кто полетел, куда полетел – ничего мы не поняли. В стране ведь никто ничего не знал, пока капсула с Гагариным не приземлилась. А если бы не приземлилась, то и не узнал бы никогда. Эта девица еще раз десять забегала и докладывала обстановку. Потом, наконец, сообщила: «Все, все! Сел!»
Ну, тут такое началось… Какая там к черту работа и тем более какие-то сибирские гости. Второй день у нас пропал. Приезжаем наутро. Все такие нарядные и объясняют, мол, сейчас приедет Гагарин и будет митинг около главного входа института со стороны Ярославского шоссе. Но как туда попасть без допуска, непонятно. Думаю, в обычный день этот номер бы у меня не прошел, а тут с толпой я как-то просочился. |
|
|  Гагарина сопровождали какие-то высокие мужчины с голубоватыми погонами – то ли авиация, то ли КГБ, с расстояния не разобрал. За ними сам Королев и еще какая-то свита. Гагарин прошел в полутора метрах от меня – чуть больше, чем можно было достать рукой. Но такого желания, в принципе, не возникало. Но рядом со мной в этой толпе оказался какой-то его знакомый парень. Он выскочил прямо к Гагарину, радостно восклицая: «Юрка! Какой же ты молодец!» – и давай его обнимать-целовать. Сначала все растерялись – и Гагарин, и сопровождающие – все-таки организация солидная, все перепроверены на триста рядов, а тут на тебе – выскочил такой пижон. Поздравителя быстренько оттащили за штаны.
Митинг организовали во дворе. Поставили два грузовика в качестве сцены, кузова покрыли красными коврами. Тут я, конечно, маху дал – надо было пораньше приходить, потому что пробиться в первые ряды было решительно невозможно – не одна тысяча людей пришла со всего предприятия. Люди сидели даже на деревьях. Королев тогда показал Гагарину на эту толпу и сказал: «Юра, ты видишь их? Это они тебя породили, так что не зазнавайся».
В газетах этого, конечно, не написали – тогда в них печатали сплошной официоз. А на космонавтов мы работали еще много лет, до тех пор пока Работнов оставался в Новосибирске. А потом он уехал в Москву, и нашу лабораторию от космонавтов передали подводному флоту". |
|
|
| | | | | | | | | | | | | | | | | | | | | | | |
|
