| Мякушко Андрей Емельянович
|
|
| 
|
|
|
|
|
|
|
| Поезд проехал станцию Святогорск, человек не отрываясь смотрел в окно, короткая остановка в Красном Лимане и поезд не спеша тронулся дальше. Как сильно изменила война эти знакомые места. Он сошел в Краматорске, по перрону, не заходя в здание вокзала, вышел на Привокзальную площадь, идти было недалеко, не домой - дома у него здесь еще не было, он шел в Городской Отдел Народного Образования.
Демобилизованный в третью очередь, шагая по знакомым улицам он представлял, как первого сентября 1947 года прозвучит школьный звонок и с указкой, и журналом войдет он в свой класс и также, как и девять тому назад, тихо скажет: «Здравствуйте, дети». Девять лет…
Всего год он, после окончания рабфака Харьковского педагогического института, успел поработать учителем истории в средней школе. В 1939 году, Мякушко Андрей Емельянович, 1918 года рождения, был призван на действительную военную службу на Черноморский флот. Начальство Николаевской военно-морской базы, где начал свою флотскую службу краснофлотец Андрей, сразу обратило внимание на подтянутого, дисциплинированного и смышленого матроса, пользующегося авторитетом и уважением, как среди сверстников, так и среди тех, кто уже успел сносить не одну тельняшку и не раздумывало долго «кого», когда на исходе 1940 года получило приказ Наркома ВМФ Союза ССР о направлении наиболее подготовленных и имеющих высшее образование краснофлотцев на курсы подготовки младшего комсостава. Курсы Военно-морская академия им. Фрунзе организовала на военно-морской базе в Либаве. В числе отправленных в январе 1941 года в Либаву был и он - краснофлотец Мякушко. Андрей снова почувствовал себя студентом. Учиться было легко, совсем не так как на рабфаке. Только не спокойно было на душе, два года шла война в Европе. Там (дома) это не так ощущалось, а тут – до границы всего 100 верст, а то и того меньше. Но, войны не будет, они не посмеют…
Во вновь созданное Либавское ВМУ ПВО (по Приказу Наркома № 0219) были зачислены курсантами все слушатели курсов, в том числе и Андрей. Привычные уже занятия сменились подготовкой к началу занятий на первом курсе училища, которые должны были начаться первого июня. Они все-таки посмели… и рассвет 22 июня заменили разрывы авиационных бомб, а сигнал утреннего подъема – ночная сирена боевой тревоги. Началась война.
Вдруг сразу стало понятно, что это не та война, о которой говорили командиры и политработники на занятиях и не та про которую они пели «Малой кровью, могучим ударом!» шагая строем. Это другая война, какая-то нечеловечески страшная и жестокая. Эти черные кресты в небе на крыльях и на броне танков, повсюду сеющие смерть. Другую песню «Священная война» и слова Великая Отечественная он услышит потом, спустя месяц и сразу поймет, что именно так можно одолеть эти черные кресты и что именно на этой войне он был с утра 22-го. Но это будет потом, а впереди его ждали «семь огненных дней», которые впишут его среди сотен его товарищей списки пропавших без вести.
Семь дней в огненном кольце они обороняли город, противостоя вражеской силе мощь которой даже не могли себе представить. Дрались отчаянно и дерзко вызывая изумление атакующего их противника, дрались и их не покидала надежда что подмога близка.
«Либаву сдать!» - приказ адресованный даже не им, полностью окруженным в городе, а тем кто и так уже давно сдал Либаву, чьей помощи ждали обреченные либавцы.
И все же, в который раз теряя в ночной тьме убитыми и раненными своих товарищей, горстка изможденных курсантов нашла брешь в боевых порядках противника. Болотами и лесами, обходя занятые противником дороги и города, пройдя 200 километров, они вышли к своим, а потом… Потом была война – священная война!
Было место на земле, которое спустя много лет после войны не переставало тянуть к себе. Может быть, потому что там потерялись сердца и души его боевых товарищей. Может быть, потому что смертельный огонь там плавил его сердце и капли навечно остались в этой земле. А может быть ему просто хотелось в утро 22-го июня увидеть восход солнца над мирно и беззаботно спящей Либавой.
|
|
| | | | |  |
|
| После войны Андрей Емельянович посвятил себя исключительно педагогической деятельности: работал учителем истории, завучем 17-й средней школы, директором средней школы № 27 и № 21. После выхода на пенсию более десяти лет преподавал Историю КПСС и научный коммунизм в Краматорском Индустриальном Институте. Входил с состав городского Совета Ветеранов Великой Отечественной войны.
В 1978 году по приглашению Городского комитета Компартии Латвии и Исполкома городского Совета города Лиепаи, которые разыскали живых участников обороны Либавы, Андрей Емельянович посетил Лиепаю. Так 22-го июня 1978 года в Либаве встретились боевые товарищи: Чубенко, Осипов, Мякушко, Коваль, Ободовский и Платонов.
20 декабря 1999 года Андрея Емельяновича не стало. |
|
|
|
|
|
|
| На групповой фотографии у памятника Защитникам Либавы (слева направо): Пахомов (брат курсанта Пахомова погибшего в боях под Либавой), Чубенко, Осипов, Мякушко, Коваль (с внуком), Удрыня (преподаватель лиепайской школы №2, в которой собирались исторические свидетельства героической обороны и велся поиск защитников города), Ободовский, Платонов. |
|
| | | | |
| | Благодаря тому, что Татьяна Козак разыскала Валентину Макавеевну (вдову Александра Емельяновича, проживающую в Краматорске) появилась возможность сделать эту страничку. В.Михайлов |
|
|
| | |
|
|
